durum: sed levius fit patientia quidquid corrigere est nefas
Вчера..Вчера, идя из школы навстречу отцу (договоренность была встретиться у одного гастронома), прошла мимо мясной лавки.. Перед лавкой сидела собака.. Обычная дворняжка, одна из тех несчастных, что воспитанны на улице.. Она тихо сидела и ждала, пока не откроется дверь, и сильные руки кинут ей кусок мяса.. Она тихо ждала, иногда отползая в сторону, приволакивая за собой больную лапу.. В глазах светилась такая тоска..
Честно. Сейчас набираю эти строки и чуть не плачу..
Как только я пришла домой, родился экспромт.. Навеянный этой дворняжкой, а также стихами Эдурда Асадова "Стихи о рыжей дворняге"..
***
Собака без крова, без крыши
По улице слабо идет..
Едва ли живет - еле дышит,
У лавки мясной тихо ждет..
Раз в день отворяются двери,
Собаке бросают кусок..
А та слепо всем рада верить,
У жизни моля лишь глоток..
Глаза лишь умильно слезятся,
И хвост бьет о землю в надежде,
Что сможет она приласкаться
К кому-то.. Как было то прежде.
И ухо печально обвисло,
И шерсть вся в грязи и свалялась,
Прохожие взгляд бросят кисло
На ту, что под ноги попалась..
Быть может, не все понимают,
Что внешность - не ключ к тайной дверце,
Быть может, не все понимают,
Как верит и бьется верное сердце..
Сегодня..Сегодня наша русичка отменила нам последний урок (за что ей гранд мерси). Я предложила Томе и Ксюхе пойти поразвлечься, т.к. субботу вряд ли можно назвать рабочим днем, деньги на руках есть, настроение отличное - почему бы и нет?
Началось с того, что Ксюха чуть не попала под машину. Я ее чуть ли не из под колес вытащила. После чего я и Тома долго хватались за сердце, а Ксю только хихикала. Далее, перед нами стоял мучительный выбор, что взять (целая витрина сладкого - это соблазнительно). В итоге, я взяла коктейль и пирожное, Тома - такое же пирожное, Ксюха - десерт (которым я так обкушалась в прошлом году, что теперь, только при взгляде на него, мне становится худо) и чай. Пока еще сели, ждали еды, успели вспомнить, что сейчас мы не хулиганки,стервы и сорвиголовы, а истинные леди, которые не плюются кремом, не ржут громко в общественных местах и вообще, ведут себя прилично Ага, конечно, все нам так и поверили. Далее мы веселились, поглощая еду...
После чего я спохватилась, что мне надо идти встречать маму, а девушкам - на французский. Вставали, одевались. По радио тихо грохочут Фифти сэнт.. Мы с Ксю, соскучившиеся по дискотекам, колбасились Смотрелось ржачно:Тома тихо сползала по стеночке от хохота, глядя на нас
Далее мы с Томой выкатились, Ксю слегка подзадержалась.. и когда она выходила, она, конечно, не могла не уронить стул! Думаю, нас запомнят надолго..
Где златятся рогожи в ряд,
Семерых ощенила сука,
Рыжих семерых щенят.
До вечера она их ласкала,
Причесывая языком,
И струился снежок подталый
Под теплым ее животом.
А вечером, когда куры
Обсиживают шесток,
Вышел хозяин хмурый,
Семерых всех поклал в мешок.
По сугробам она бежала,
Поспевая за ним бежать...
И так долго, долго дрожала
Воды незамерзшей гладь.
А когда чуть плелась обратно,
Слизывая пот с боков,
Показался ей месяц над хатой
Одним из ее щенков.
В синюю высь звонко
Глядела она, скуля,
А месяц скользил тонкий
И скрылся за холм в полях.
И глухо, как от подачки,
Когда бросят ей камень в смех,
Покатились глаза собачьи
Золотыми звездами в снег.
Лохматую рыжую спину:
- Прощай, брат! Хоть жаль мне, не скрою,
Но все же тебя я покину.
Швырнул под скамейку ошейник
И скрылся под гулким навесом,
Где пестрый людской муравейник
Вливался в вагоны экспресса.
Собака не взвыла ни разу.
И лишь за знакомой спиною
Следили два карие глаза
С почти человечьей тоскою.
Старик у вокзального входа
Сказал:- Что? Оставлен, бедняга?
Эх, будь ты хорошей породы...
А то ведь простая дворняга!
Огонь над трубой заметался,
Взревел паровоз что есть мочи,
На месте, как бык, потоптался
И ринулся в непогодь ночи.
В вагонах, забыв передряги,
Курили, смеялись, дремали...
Тут, видно, о рыжей дворняге
Не думали, не вспоминали.
Не ведал хозяин, что где-то
По шпалам, из сил выбиваясь,
За красным мелькающим светом
Собака бежит задыхаясь!
Споткнувшись, кидается снова,
В кровь лапы о камни разбиты,
Что выпрыгнуть сердце готово
Наружу из пасти раскрытой!
Не ведал хозяин, что силы
Вдруг разом оставили тело,
И, стукнувшись лбом о перила,
Собака под мост полетела...
Труп волны снесли под коряги...
Старик! Ты не знаешь природы:
Ведь может быть тело дворняги,
А сердце - чистейшей породы!
Мне снятся ночью... Как тут быть?
Ее обидеть может всякий,
И даже попросту убить.
Для комнатных нужна порода,
А для дворовых - злобный нрав.
Ее обидела природа, достоинств этих ей не дав.
Хозяева прогнали прочь,
И я не в силах ей помочь!
В моей квартире коммунальной
Она помехой будет всем,
Но плач ее призывный, дальний
Мне душу вымотал совсем!
И вот, настойчиво и глупо
Я всех прошу, забыв покой:
- Плесните ей немножко супу!
Погладьте ласковой рукой!
Хоть на часок пустите в сени!
Пускай погреется она.
Она поймет, она оценит,
До смерти будет вам верна!
О, одиночества огромность,
И невозможность потерять
Собачью вечную готовность
Любить, служить и доверять!
Пусть человек добрее будет!
Не прихоть это, не пустяк.
Внимательней вглядитесь, люди,
В глаза покинутых собак!
Вообще, Асадова не люблю - только это стихотворение..
И твое, Нат и выложенные Дворняжкой.
Спасибо)